Россия, как ты хороша!
Увижу реки и поляны –

И запоёт моя душа,
В них нет ни одного изъяна.

Размытый след мой смоет море,
И я вдохну солёный воздух.
Закат морской - душе раздолье,
Плохие мысли в волнах тонут. Хребты извилистые гор
Так неприступны и красивы,
Пропахший мхом сосновый бор
Раскинулся в тени игривой. Опять волна, но не морская,
Бежит в «прибрежье» полевом.
Колосья вьются, подпевая
Степному ветру напролом. Россия, как ты хороша!
Великая страна свободы!
Так необъятна и свежа,
Хранишь традиции народов. Здесь столько разных есть людей,
Но ни один тут не чужой.
И с добродушием твоим
Сравнится может не любой. К тебе любовь моя безмерна.
И в сотый раз я повторю
Без лести, трепетно и верно:
«Россия, я тебя люблю!»

Други, вставайте! Идём на врага.

Людская порода сильней.

Пусть волка разбудит звон сапога.

Солдаты, идёмте! Смелей!

К чёрту сомненья! Идём напрямик.

Зверь нам всем – не родня.

И да прольётся крови родник

В лоно морозного дня.

Там, в перелеске – огонь жёлтых глаз,

Во поле – отблеск клинков.

Волки рыщут добычу средь нас,

А мы истребляем волков.

Жадные когти – на бледный металл,

Вопли – на бешенный вой.

Яростный гнев снега разметал –

Идёт нескончаемый бой.

Утром туманным рассеется мгла.

Что мир поведает мне?

Нет волков… лишь людские тела!

Вечна охота во тьме...

Вечерний рейс…

Незнакомка

В красном свете огней 

Улиц тёмных.

Что скрывают глаза

За туманом стекла? 

То, что помнит она,

Что забыть обещала.

Мрак случайных домов,

Сырость серых кварталов…

Молодая душа

В зияющих ранах.

Я сегодня останусь с ней, 

Не усну из-за мыслей не новых

Незнакомка,

Вечерний рейс.

В красном свете огней 

Улиц тёмных… 

Наш мир — это наш дом.
Он глубоко внутри, 
сожжённый ледяным огнём.

И я творил бы в нём,
но Тайлер Дёрден говорит
«оставить на потом».
Все мысли – об искусстве 
и каком-то там признании.
Джек построил дом из трупов.
Может, той же самою
дорогую пойти —
глупо обсуждать заранее,

удастся сделать что-то круто

или же

задание заранее провалено.

Неправильно гулять по развалинам

остатков мозга отморозка,

Ведь издали похож он

на картины Босха — 

вроде что-то о земных желаниях…

И вроде бы всё просто, 

но вопрос — к чему эти страдания?

За что страдает люд?

По задумке «доброго» запада

падал Сатана

и чувствовал себя убого.

Вы разрушили мосты,

от них кристальная дорога.

И вот я у порога —

окутан слоем смога.

Мыслей слишком много,

осилить я не смог бы их, 

но голос разума притих.

Затишье перед бурей?

Я слышу вдруг мотив,

тот самый, заветный.

И он мне говорит «привет»,

А я молчу ему в ответ.

Подольским курсантам

Они стояли до конца, 

Оставив позади все чувства,

Свои мечты и безрассудство,  

Чтоб защитить мать и отца. 

Никто им не давал приказ,

Все как один, в последний раз,

Прощаясь с близкими, ушли

Границу защищать Москвы. 

Чтоб неповадно стало всем,

Кто взять столицу в плен хотел,

Они стояли как стена, 

Чтоб не ворвался враг сюда.

И нелегка была судьба

Ребят, что отдали себя.

На благо родины, России, 

Тайга которой всех красивей. 

И ноша была не легка 

У пацанов, кто лишь вчера 

Убрали ранец школьный в стол.

И вот теперь все встали в строй. 

Вчера ещё совсем юнцы 

Сейчас для Родины щиты. 

Взяв в руки автомат с ножом, 

На смерть пошли, покинув дом. 

Они ведь не придут назад,

Бессметным стал их подвиг. 

Когда курсанты, вместе, в ряд

Столицу защищали кровью,

Враг не прорвался, он не смог.

Цена тому жизнь русского солдата, 

Ведь он, стирая в кровь сапог 

С последней умирал гранатой.

Вы все лишь жертвы, как Новодворская,

Ведь диссиденты здесь гноем вскормлены.

Эффект кумулятивной гранаты взорванной, –

«Это я - Эдичка», – смертью Лимонова.

Нечто оппозиционное, необратимое…

Рождаясь, не выбирают страну Макаревича.

У национализма также нет права выбора!

В какой-то мере, здесь речь идёт о последствиях.

Это про плохую власть или медийные флюгеры.

И то, с каким пафосом речи толкал Александр Невзоров нам,

Все это кажется довольно красивым, продуманным.

Образ Воланда и необъяснимое самолюбие.

Самомнение с циничным рупором,

Тот же Акунин, разбитый о рамки реcентимента.

Грамотно идёт рокировка фигур на политическом уровне.

А ПМЖ большинства становится чем-то естественным.

И с этой позицией микроблогов,

Вы все боитесь лишь за монетизацию!

Весь шовинизм, проводимый уже долгие годы,

Станет культурным феноменом украинской нации.

Какая позиция? И за что Вам стыдно здесь?

Люди, чей мир, это Иван-шоу,

И здесь действительно политика нестабильности,

Ведь ваше мнение зависит от счёта на ваших офшорах.

Шестьсот секунд русский Хантер Томсон

Меняет не только позицию, но и совершает подмену ценностей.

Какая разница: антисоветская пропаганда или пропаганда антирусская?

Суть не меняет причины и следствие.

Я наёмник без чести и без совести.

Александр, 

Вы изумительно непоследовательны в своих же собственных действиях!

О, правдоруб и борец с системой, что повинуется,

Просьба, не открывайте свой рот — это будет естественней.

Одесса там, где сжигали людей заживо,

Или подвалы для неугодных в Мариупольской библиотеке.

Этногенез их фашистского общества финансирует запад.

Русский мир погружён в роспечаль, одиозно утерян.

В мирное время, где Толонкова

И прочие представители Франсиско Франко,

Они же пятая колонна, маски-шоу, отрешённые

Решетками автозаков на площадях и парках.

Это цугцванг для Гарри Каспарова

И прочих говорящих голов, идиотически сложенных.

Любая эпоха имеет палачей и исполнителей,

Кровь на брущатке застынет, страна беспомощна.

И если долго слушать Михалкова,

Можно понять, что Бессогон - это врун паталогический.

Дьявол кроется в деталях, а все права защищены законом.

Любую войну должен кто-то спонсировать.

И тут отдельный уклон, идет на масс-медиа,

И очевидное приобретает яркий оттенок.

Сколько еще героев породит ваше воображение?

Анахронизмы и гниение устоев у поколения,

А женщина с косой станет символом смерти,

У вашей власти сатира и комедиант от срока поставник.

Тимошенко, пожалуй, самая громкая марионетка,

Фарс политических конвульсий, крикливый и жалкий.

Глотая галстук, Саакашвили стеснял формальность шута-притворника.

Приотворялась граница принципов, свобода стала для Вас синонимом

Шизофрения Гордон-окраины, где Украину от русофобии,

Не спасет это понимание, нам не к чему эти демагогии.

Варшава уже поделила Вас на две части,

Протекторат работает в совершенно другом значении,

Экспансия панов на Юго-западе - история лицемерия,

Цикличности их намерений.

Критическая точка бифуркации – Собчак идет против системы.

Так Лозунги или мир?

Где-то идут в притир.

Все это бы я запретил.

Мы – русские!

Мы – русские! Мы верим – с нами Бог!

И пусть кричат, что русским быть не модно,

Они забыли, кто им Мир сберёг,

Дав смертный бой фашистским черным ордам!

Мы – русские! И нас не сосчитать!

Нас столько, что назло слепым кумирам

Святая будет подниматься Рать,

Как только Зло решит царить над Миром!

Татарин, белорус, удмурт, башкир,

Все, кто живет большой семьёй народной,

Мы – русские! Мы – те, кто этот Мир

Хранит в веках от пасти Зверя злобной!

Нас рвут на части, пробуя на клык:

Чечня, теракты – кровь лилась потоком!

И всё-же, русский – тот, кто не привык

К беде соседа повернуться боком!

Нам Честь и Слава – мужества пример!

И в восхищеньи замерли все в мире,

Когда безусый Русский Офицер

Пошел на Подвиг, жизнь отдав Пальмире!

Те ж, кто Россию, Родину мою

Клянёт в бессильи до голодной рвоты,

Пусть помнят, что навек стоят в строю

Ребята из Шестой десантной роты!

Мы те, кто жить готов одной семьёю!

Мы тот народ, что распри превозмог!

Мы всех, кто с Миром к нам, зовем с собою!

Мы – русские! И значит – с НАМИ Бог!

Солдатская Могила

Прибиралась бабушка Аглая

В маленькой деревне под Орлом.

В путь последний Душу собирая,

Говорила лёгким шёпотком:

"Батюшка, святой отец наш, слышишь,

Я прошу – наказ мой не забудь,

Ты кота и дом с дырявой крышей

Уж пристрой потом, кому-нибудь.

И в комоде, там, под образами,

Саван и рубаха мне в дорогу.

Я сама их сшила и цветами

Вышила – успела слава Богу.

А за чудотворцем Николаем,

Сразу за лампадкой, в уголочке,

Похоронки все, что берегла я,

На Ивана-мужа и сыночков.

Писем там от них совсем немного,

Все со мной в могилу положите.

Только об одном спрошу у Бога:

Где могила младшенького, Мити?.."

Миром всем Аглаю хоронили –

Жизнь прошла и некого винить...

Письма-похоронки не забыли,

В гроб ей, в изголовье положить.

Сколько лет, никто того не знает:

Где-то там – у Господа в Раю,

Маялась Душа святой Аглаи,

Всё кляла судьбинушку свою:

"Нету, Боже, мне печали горше,

Помоги, реши беду мою:

Младшенький без вести сгинул в Польше -

Нет покоя мне в святом Раю.

Покажи, открой его могилу,

Где сложил головушку свою.

Чтоб слезами я его омыла,

Сердцем обогрев в чужом краю.

Слышала: народ там – доброй веры.

Так за что ж людей, по чьей вине,

Гитлер бил и пёс его – Бандера –

Жёг живьём в угоду Сатане?

Митя мой, писали в похоронке,

Польшу вызволяя из оков,

За безвинных тех, в чужой сторонке,

Пал от пуль бандеровских щенков."

И Господь старуху-мать послушал –

Сколько ж можно горе горевать...

Отпустил её святую Душу

Младшего могилку отыскать.

Долго ли Душе, когда крылата –

Материнских сильных два крыла!

Отыскала матушка солдата =

Одного из тех, что родила.

Отыскала... Боже, дай ей силы!

Захлебнулась стоном неба ширь:

Где была Солдатская Могила –

КрапивОй захваченный пустырь...

"Господи! За что такая доля?!

Больше нету места мне в Раю!

Жизнь отдавший за людскую Волю,

Мой сынок забыт в чужом краю!"

Память чтить нельзя заставить силой...

Всё же те, кто тщится забывать,

Помнят пусть: Солдатскую Могилу

Крыльями хранит родная Мать!

Письмо в 45-ый

К Семидесятилетию Великой Победы Советского Народа

в Великой Отечественной Войне,

Подвигу Русского Солдата посвящается…

Я пишу в далекий сорок пятый

Зная точно – адресата нет...

Я пишу погибшему Солдату

Через семь десятков долгих лет.

Я пишу, чтоб попросить прощенья,

Зная точно – не избыть вины

Перед тем забытым поколеньем

Судеб, не вернувшихся с Войны.

Я пишу тому, кто принял муки,

Жизнь отдав, чтоб, прекратить Войну,

Я пишу о том, как могут внуки

Потерять Великую Страну.

Как дорвались к власти демократы,

Как открыли супостату дверь,

И пошел сын на отца, а брат на брата,

И насытился славянской кровью Зверь

Нету той Страны уж и в помине –

Жадный Зверь банкует наугад:

Если Русский Крым был в Украине,

Как бы ей вернуть его назад?

Я пишу и от стыда немеют руки:

Как мне рассказать тебе, Солдат,

Что подняли головы те суки,

Те – что бил ты много лет назад?

Вновь шагают нелюдей колонны,

Свастику неся наперевес,

И воняет падалью тлетворной

Недобитый "легион эс-эс".

Ты услышь, Солдат, о нашем горе:

Стонет Новороссии земля!

Сталью и свинцом по Русской Воле

Зло блюёт "бандеровская тля".

Я пишу Солдат про наши беды –

Видно воздается нам сполна...

Но на Площади (ТВОЕЙ Солдат!) Победы

За победу пьет "галичина".

Ты прости Солдат за стыд и горе:

Виноваты ВСЕ МЫ – как один,

Уж за то, что отдали без боя

Русской кровью политый Берлин.

Так проснись, Солдат, пусть будет жарко!

Ты же долго спал – довольно спать!

Поднимись над ложем Трептов-парка,

Полно Зверю кровью пировать!

Поднимись Родной, – довольно боли!

Нет уж сил нести свою вину!

Вспомни: такова у русских доля –

Гнать с Земли проклятую Войну!

P.S.

Я пишу в далекий 45-ый,

Словно другу в дальние края,

Я пишу погибшему Солдату...

Только знаю: адресат тот – я.